Блынский Дмитрий Иванович
Дмитрий Иванович Блынский – известный русский поэт, наш земляк, символ поэтической Орловщины середины и второй половины XX века, а также нашего времени. В литературу вошёл в конце пятидесятых и сразу же, с первого сборника «Сердцу милый край» (1957) заявил о себе как о проникновенном лирике, чей чистый, подкупающий голос пришёлся по душе читателю и был по достоинству уценён критиками.
Орловский самородок обратил на себя внимание открытостью и окрылённостью чувства, задушевностью и жизнелюбием. От книги к книге (вслед за первой последовали: «Иду с полей», 1959; «Сенокос в Разливе», 1962; «Стихи и поэмы», 1963; «Моя точка зрения», 1964) Блынский расширял свой тематический и идейный диапазон, смело вторгаясь в злободневную современность, стремясь не просто «высказаться» о волнующих его проблемах, а пристально и ответственно вглядеться в духовный мир современника, воплотить в поэтическом слове внутренний смысл и ценность его личности. Он был наделён редким даром соединять поэтическим озарением прошлое с настоящим, прекрасно чувствовал преемственность поколений. В лучших своих произведениях он, по оценке чуткого критика и литературоведа П.С. Выходцева, «раскрылся как поэт широкого социально-исторического мышления и интернационалистического пафоса».
Культура стиха Блынского покоится на лучших классических традициях, в его творчестве заметно родство с эстетическими заветами Есенина, Исаковского, довольно ощутимы интонации Твардовского.
Будущий поэт родился 23 февраля 1932 года в простой крестьянской семье в деревне Васютино Дросковского (ныне Покровского) района. Особое влияние на него оказала мать Прасковья Ивановна, необычайно душевная, чуткая, отзывчивая на добро и красоту.
Как и его сверстники, Митя рано познал нужду и рано повзрослели позже в одном из стихотворений («Ты права, что я под стать мальчишкам...») он скажет: «В десять лет работал я на пашне, /В десять лет я с плугом был знаком, /И меня все бабы звали старшим, / А девчата просто — мужиком». Годы немецкой оккупации на всю жизнь запечатлелись в памяти подростка. На его глазах фашисты расстреляли любимого учителя, бесчинствовали над мирными жителями. Долго не давала ему покоя страшная картина, когда фашист поставил к стенке мать, имитируя процедуру расстрела.
Тяжело перенёс он смерть отца, пришедшего с войны раненым и контуженным.
Ещё в школе начал писать стихи. Здесь же он обнаружил страсть к рисованию. После семилетки поступил в Федоскинскую художественную школу. Затем военная служба на Балтийском флоте. Первая поэма «Верный друг» — о Николае Островском.
1954-1959 — годы учёбы в Литературном институте им. А. М. Горького. Творческая атмосфера в вузе, собственное упорство, да и сама «поэтическая» эпоха пятидесятых годов способствовали формированию Блынского-поэта. По окончании института — работа в ЦК ВЛКСМ, в «Комсомольской правде» — в отделе литературы и искусства. Многочисленные поездки по стране с творческими бригадами молодых артистов, поэтов, композиторов. С января 1961 года Дмитрий Блынский работает собкором «Орловской правды».
По-прежнему много пишет, печатает, выступает в студенческих и рабочих аудиториях, часто ездит по районам Орловщины, помогает начинающим поэтам и прозаикам.
И снова Москва. Снова поездки — в Казахстан, Сибирь, на Дальний Восток, встречи с читателями, публикации в центральных газетах и журналах, в коллективных сборниках и альманахах «День поэзии». И новые творческие замыслы — не только в поэзии, но и в прозе.
12 октября 1965 года — командировка в Мурманск от газеты «Правда». И там же 20 октября внезапная смерть. Сдало сердце, не выдержало нагрузок — у него ведь нет амортизационных отчислений, изнашивается без восстановления. Как писал Владимир Фёдоров в стихотворении, посвященном памяти Блынского: «Ранимо сердце.../ И упал орлёнок. / А он вспарил бы / Над Россией всей!»
Безвременная смерть не дала возможности развернуться в полную силу дарованию поэта, но и то, что оставил он нам в наследство, впечатляет многообразием тематики и широтою взгляда на мир. При жизни поэта вышло пять стихотворных сборников, шесть — посмертно. Им написано большое количество (свыше двухсот) стихотворений, десять поэм, не считая одной переводной и одной неоконченной, семь баллад, интересный цикл «Из сундука сказок» по мотивам фольклора народов мира. Пробовал Блынский себя и в прозе — работал над повестью «Горький мёд», сочинял рассказы, очерки, новеллы, своеобразные «стихотворения в прозе». Задумал, но так и не окончил роман с рабочим названием «У Лукоморья дуб зелёный».
Вышедший к 65-летию поэта (1997) в орловском издательстве «Вешние воды» самый объёмный, по сравнению с предыдущими, сборник его стихотворений и поэм, в том числе малоизвестных и ранее не публиковавшихся, дал возможность читателю ознакомиться во всей полноте с творческим наследием Дмитрия Блынского. А творческая и личная переписка поэта, воспоминания о нём, включённые в книгу, значительно расширили наши представления о художественных предпочтениях Блынского в контексте литературных исканий и борений его времени.
Своеобразной визитной карточкой Дмитрия Блынского стала знаменитая строка «Пойдём в мой край, в поля, в луга Орловщины» из одноимённого стихотворения, положенного, как и некоторые другие его стихи, на музыку. Именно Орловская земля, или Орловия, как её любовно называл земляк поэта, известный русский писатель И.А. Новиков, стала неиссякаемым родником его творчества. Здесь корни его поэзии. Родной земле, родной природе во многом обязан он своей даровитостью и творческим темпераментом. Не будь родной природы (такова уж сила её эстетического воздействия), мы не имели бы такого красивого поэта. Он и внешне был красив, чем-то похож на Есенина. Высокий, осанистый, с пышной шевелюрой тёмных волос. Улыбка располагающая, привлекательная, добрая. И застенчивая. И весь он какой-то уютный, притягательный.
Отчему краю, своим славным землякам посвятил он многие стихотворения («Ода родному краю», «Моя родословная», «Землякам», «Русский Брод», «Слово о родимом крае»...). Многократно потом будет возвращаться к своей поэтической колыбели, приокским нивам и пажитям, к тихим рощам и рекам — в поисках живого слова и живого чувства.
Просто и задушевно пишет Блынский о своей изначальной связи с взрастившей его землёй, связи, которая до последнего часа оставалась жизнетворческой силой в его судьбе:
Мать Орловщина, земля моя, кормилица,
Как же мне тебя такую не любить?
Ты родник, что вечно льётся
И не выльется,
Из которого мне долго Песни пить.
(«Где б мы ни были...»)
С удивительной, почти «языческой» непосредственностью воспевает он красоту родных просторов и свои чувства, вызванные ею:
Я от первой кровинки
до последней кровинки
Связан с полем и с лугом,
связан с песней колодца,
Потому что в травинке,
в самой малой травинке
Бьётся сильное сердце,
сердце русское бьётся.
(«Июнь», из «Поэмы года»)
Свою любовь к отчему краю, к Родине поэт выражает без ложного пафоса, без натужного восторга, а потому так проникновенно и высоконравственно. В рабочей тетради поэта, хранящей тепло его души и следы работы над образным словом, есть одна примечательная запись. «В этих песнях, — читаем мы на полях, напротив начальных строф „Поэмы года“, — любовь к Родине выражена без шума, без крика, через незаметную травинку». В этой самооценке — весь Блынский, с его демонстративно подчёркнутым неприятием шумных деклараций и излишне громких заверений в силе и искренности своих гражданских чувств.
Дмитрий Блынский принадлежит к тем поэтам, в чьих произведениях ощутимы мотивы народные, национально-патриотические. В своём творчестве он раскрывает себя как человек удивительно бескорыстный в любом своём чувстве, в любом духовном порыве, никогда не изменяя выбранной им интонации: мягкой, искренней и доброй. В его строках, пропахших, по его слову, «землёю», находишь врачующее созвучие своему сердцу. А это и отличает подлинное искусство от бесчисленных подделок и поделок, от ультрамодных и ребусоподобных «опусов», от того суррогата поэзии, который зачастую выдаётся за её новые, современные формы.
И как актуально сегодня, в эпоху засилья массовой культуры, звучат такие слова Михаила Осоргина: "… Вероятно, на поэте лежит много обязанностей: воспитывать нашу душу, отражать эпоху, улучшать и возвышать родной язык; может быть, ещё что-нибудь. Но несомненно одно: не поэт тот, чья поэзия не волнует".
Дмитрий Блынский, работавший не «на потребу», а во имя высших целей искусства, смог сохранить и донести до нас живую музу русской поэзии. Поэзия его, за вычетом почти неизбежных в любом поэтическом хозяйстве «отходов», невредимо прошла «завистливую даль» многих десятилетий, она, как и в прошлом веке, продолжает волновать, оставаясь живым, непреходящим явлением в истории отечественной словесности.
